— Позвольте хотя бы сменить Вам одежды, — упал на колени Настас.

— Ты думаешь не о том, проклятый. Скоро ни одежда, ни тело не будут тебе нужны. Там, куда мы отправимся, всё по-другому. Скажи мне, ты открыл мое имя?

— Нет, господин. История его не сохранила. И имён ваших родителей тоже. Это было слишком давно.

— Хорошо. Имена тоже не нужны. Это тело требует их, без слов языка оно не может существовать. Глупость.

Настас поклонился и вышел. Чёртов Баал. Чёртов Орден. Так или иначе он покинет эту тюрьму. Может быть, стоит ускорить этот процесс. Не важно, останется ли он тут на время триумфа или нет.

Его друг из темноты изменил его жизнь, и он навсегда в долгу. Как жаль, что тебя уже нет, Лилуай. Ты тоже узнаешь правду, ты найдешься, сколько бы миров не пришлось пройти. Ты снова будешь на расстоянии руки, но на этот раз ничто не сможет помешать.

Семьдесят шесть лет после его второго рождения. Как же сложно было пронести через всю эту жизнь благодарность за ту дождливую ночь. Искать по всему свету таких же…. тех, кто услышал хотя бы один раз. Тех, кто бы понял.

Духи леса, камней, земли, воды и ветра больше не говорили с ним. Словно обиделись на то, что он перестал считать их значимыми. Их место занял голос, знающий всё истины, единственный, который понимал его и был ему равным.

Тот, что пришёл из бездны, вынес куда больше. Века в месте, которое было значительно хуже темноты, где оказывался Настас, когда выпускал Зверя. Не знавший любви, он любил их всех, словно родных детей. Он был готов перестать существовать, лишь бы устранить ошибку, на которой был построен весь огромный мир.

Как было не пойти за ним? Не повести других к этой цели? Столько лет потрачено, только бы не впустую. В следующий раз он всё забудет, и снова будет страдать. Сможет ли он ещё раз рыть могилу для своего сына, опускать в неё маленький сверток, кидать сверху землю, и врать его матери, что они справятся? Нет… только не это.

Враг так силён и защищает свой вид, будто он уникален и не является примитивной цепочкой превращений элементов. Глупцы. Пускай они рождаются в этих телах ещё по тысяче раз, прежде чем Всевышний решит, что они достойны чего-то большего. Может, в другой форме и лучшем мире им хватит сознания, чтобы понять. Но до этого не дойдёт. Колесо остановится для людей и затем для всех остальных. Тот, что пришёл из бездны, будет только набирать силу. Всё получится.

Настас поднялся и вышел к молчаливому лесу за городом. Скоро их найдут. Патруль почти подобрался к ним, и его не удалось остановить. Но это ничего не изменит. Господин слишком силён.

Зверь внутри боялся Настаса и его мыслей. Никогда еще Зверь не был таким жалким. Где-то в глубине он забился в самый тёмный угол и не выходил, даже если Настас звал его. Глупый щенок. Его братья были удачливее и нашли общий язык с Духами Волка. Найдёт и он, если эта шавка не желает, чтобы они снова стали камнем, в следующий раз.

Медитация IV. Цель

В какой-то момент сон все-таки настиг Лиама. Он слишком устал, чтобы запомнить его полностью. Теплые руки тянулись к нему и хотели зарыть его в рыжих волосах. Закрыть от всего этого. Мама.

Лиам проснулся и ещё крепче стиснул винтовку, которая покоилась у него на груди. На этаже было тихо. Он поднялся, размял затёкшее тело и оглядел свое спальное место — баррикады из мебели в углу подземного коридора. Лучше бы он добрёл до кровати.

В телефоне пусто. Никаких указаний. Центральной было непросто разобраться в произошедшем хаосе. Сейчас не до планирования смен.

На вызов Йован не отвечал. Где он сейчас? Всё ещё думает о мести? Нельзя потерять последнего из братьев. Вряд ли бойня дала ему остыть и что-то поменяла. Несколько минут Лиам разбирался в поисковой системе Ордекса.

Нужно было найти серба, пока он не натворил дел. Разобравшись с картой и нарыв личный идентификатор Йована, Лиам усмехнулся…

Серб выломал двери бара для военных, где они напились в прошлый раз. Он знал, что будет компания. Лиам отпустил патрульных, подбросивших его, и вошёл.

— Когда началась война, Крис был совсем мелкий, — прихлебывая из стакана, тихо сказал серб. — Да и я тоже. Отец до последнего не хотел оставлять дом. Всё не мог поверить. А потом стало поздно. Мы уже не смогли уехать. Ты бы знал, в каких тварей превратились боснийцы. Ещё вчера были соседями, а теперь врывались в дома, убивали нас и забирали всё ценное. Город можно было покинуть только пешком, бандиты были на всех дорогах. Мы прятались и сидели тихо. Постоянно кто-то стрелял, что-то гремело. Мы молились, чтоб случайная бомба не попала в наш дом. И чтобы никто не вломился. Отец не знал, что делать. Утром он оделся, взял с собой мать и сказал, что они вернутся через пару часов. Они пошли то ли искать продукты, то ли договариваться со знакомыми, чтоб нас вывезли. Я не знаю. Так они и не вернулись. Отец сказал мне напоследок: «Йован, ты за старшего, присмотри за братом, пока меня не будет». Крис был совсем мелкий…

Йован вздохнул и залпом осушил бокал. Бутылка была пустой, он перекинулся через стойку за новой, и налил себе до краёв. Лиам сел через пару мест и слушал.

— На третий день я понял, что родителей можно не ждать, и что мы умрём с голода. На улице шёл бой, где-то совсем рядом. Я чувствовал запах гари. Мы прятались в подполе. Несколько раз в дом заходил кто-то. Один раз даже спал на диване. Взять у нас уже было нечего, всё разнесли. А потом нашего дома не стало, и мы пошли искать еду по соседним домам. Я разбивал окна, прыгал внутрь и открывал брату дверь. Там мы спали. Много домов сожгли, на улицах лежали трупы и я старался, чтобы Крис их не видел. Мы уходили всё дальше и дальше. Я не знал, что делать. А потом я понял, что мы не одни. Я никого не видел, только слышал по ночам. Кто-то открывал двери домов. Двигал предметы. Ходил вокруг. Что-то искал, может нас.

Йован достал из кармана старую смятую фотографию, аккуратно развернул её и поставил на стойку. Братья в детстве. Йован налил ещё один стакан и поставил рядом с фотографией.

— И вот однажды пришёл полковник. Видел бы ты его, покруче тебя, перец. Молодой, глаза горят ещё. Человечище, — Йован закурил. — Война притягивает разных тварей. Хаос, кровь, страх, смерть. Возможность делать то, что в их природе безнаказанно. Как я узнал потом, полковник охотился на кровососа. Что-то с тем бледнымбыло не так, он совсем озверел. Убил всех местных вампиров и принялся за людей. Шерифов там у них не было. Чуть и до нас не добрался. Вот тебе и личная история. Его завалили по итогу, а полковник вывез нас в Штаты. Уж не знаю, что у него перемкнуло в голове. Разглядел что-то или совесть не позволили нас там бросить. Так было не принято. Нас хотели забрать и передать в службу опеки. Но передумали. Мы так кричали на них и дрались, не хотели уходить от полковника. Они нашли у меня под кроватью тайник с пистолетом, водой и шоколадками из кучи торговых автоматов, которые я выпотрошил по всей округе. Я был готов, на случай если бы что-то пошло не так. Они поняли, что мне уже не быть обычным ребёнком. И Крису тоже. Мы ещё пожили у полковника, а потом нас отдали в кадетский корпус. Вот было время-то! Я, наконец-то, отъелся, жрал от пуза. А Крис быстро стал таким, как сейчас. Я должен был приглядывать за ним… И на что я надеялся?

— Ты не виноват, — нарушил молчание Лиам.

— Виноват. Я знал, что этим кончится. Только я думал, что это я умру, но всегда смогу прикрыть брата. Какой же я дурак! Пуци ми курац! — выругался он.

В баре надолго воцарилась тишина. Лиам достал из бара бутылку пива, открыл её и выпил за брата.

— Ты знал, что Крис был настоящим засранцем? — рассмеялся Йован. — Ух, сколько крови он мне выпил! Созревать он начал поздно. Когда стукнуло восемнадцать, он начал исполнять на все бабки. Выпивка, сигареты, драки, женщины. Я чуть не поседел, разгребая за этим Ромео, все эти мрачные и страстные истории. Такой ранимый. Ты бы знал… А потом мы начали работать. Честно говоря, брату всегда был лучше меня в этих штуках. По первости я наделал много глупостей и принял много неверных решений. Но Крис всегда был рядом и присматривал за мной. Я не знаю, сколько раз обязан ему своей жизнью.